Экономист Филипп Шальмен полагает, что эпоха крупномасштабных конфликтов из-за природных ресурсов на планете еще не наступила

- Энергетическое противостояние между Россией и Украиной порождает страх перед будущими конфликтами за доступ к мировым ресурсам. Оправдан ли он?

- Поднимать этот вопрос в связи с "газовыми" разногласиями между Россией и Украиной неуместно. В данном случае газ выступает как политический инструмент российской державы. Вопрос стоит, по сути дела, не о доступе к газу, а о последствиях распада СЭВа – бывшего рынка социалистических стран. В СЭВе каждая часть советской империи выполняла свои функции: одни производили сталь, другие – энергию и т. д. Сегодня все изменилось. Противостояние между Москвой и Киевом носит политико-экономический характер. Но стратегическая проблема возникает перед Европой, которая, как мы видели, оказывается заложницей российско-украинских споров.

- Разве столкновение из-за энергии не стало правилом?

- Разумеется, много говорится о нефти. Гонка за контроль над ресурсами черного золота бросается в глаза: она идет повсюду – от Ирака до Черной Африки. За ней тянется целый "шлейф" вооруженных интервенций, частных армий, наемников, формирований ополченцев, подлых ударов исподтишка. Но даже здесь я не вижу стран, готовых начать войну ради этой нефтяной манны. Для великих держав приоритетная задача – обезопасить источники снабжения. То, что нефть является фактором политической дестабилизации, это очевидно. Там, где есть нефтяная манна, есть и насилие, нищета, гонка вооружений. Но я не думаю, что есть опасность войны между великими державами из-за баррелей нефти.

- Говоря об Африке, часто упоминают о драгоценных металлах, за которые индустриально развитые страны или их протеже борются с оружием в руках.

- В мире идет битва за природные ресурсы. Впрочем, к драгоценным металлам и энергетическим ресурсам я бы добавил и сельскохозяйственные ресурсы. Проблема питания стоит не менее остро, чем проблема энергетическая. Но я против апокалиптического сценария, так как его сторонники забывают о двух ключевых факторах. Первое: эти ресурсы, за очень редким исключением, не концентрируются в каком-то одной уголке планеты. Второе: чем сильнее угроза кризиса, тем успешнее находятся альтернативные варианты. Посмотрите на нефть: чем дороже она становится, тем меньше она используется. К тому же будут развиваться и другие типы топлива или энергии. Вместо того, чтобы сражаться за ресурсы, наши страны, на мой взгляд, будут развивать альтернативные программы, например, вторичную переработку сырья. В этом смысле нынешняя напряженность, на мой взгляд, даже плодотворна: она заставляет нас думать об альтернативах.

- Значит, угроза со стороны России – производителя золота, минеральных ресурсов, нефти и газа – не так опасна?

- Россия использует то оружие, которым располагает. Ну что у нее еще есть? Ее ресурсы – это ее лучшее оружие, но это же и ее ахиллесова пята, так как в настоящее время российская экономика целиком зависит от этой манны. Таким образом, Россия может напугать рынки. Но Владимир Путин не станет рисковать удушением своих клиентов.

- За какие виды сырья идет наиболее острая борьба?

- Помимо нефти и газа, я бы назвал такие необходимые для нашей промышленности металлы, как никель и медь. Впрочем, в прошлом году цена на медь уже подскочила. Стремительный рост китайской экономики привел к гонке за алюминий и каучук. Может случиться, что один кризис повлечет за собой другой. Посмотрите, что произошло с ценой на сахар: в прошлом году она выросла вдвое, так как, в связи с ростом цен на нефть, в ряде регионов – в частности, в Латинской Америке – стало быстро развиваться производство альтернативных видов топлива.

- Значит, использование армий для защиты доступа к ресурсам не должно вызывать тревогу?

- Тревогу вызывает криминогенный характер сырья. Везде или почти везде денежный дождь, порождаемый эксплуатацией этих ресурсов, сопровождается гибелью людей, коррупцией, отставанием в развитии. Какая страна, кроме Норвегии, умело пользуется своей нефтяной манной? Черное золото повсюду приводит к бедствиям. Другой пример – Кот д'Ивуар. Всем известно, что в центре конфликта в этой стране стоят деньги от торговли какао. На них покупается оружие, платится зарплата военным. Я вовсе не отрицаю насилия, порождаемого обостряющимся соперничеством за природные ресурсы. Но я не думаю, что это соперничество выльется завтра в крупный конфликт.


Ришар Верли