Накануне мировое сталелитейное сообщество отметило скромный юбилей. Ровно пять лет тому назад американский президент Дж. Буш ввел заградительные пошлины на импорт стали, призванные защитить интересы американских сталелитейщиков. Это привело к развязыванию масштабной торговой войны, последствия которой оказались весьма знаковыми для мировой сталелитейной отрасли, обусловив начало процессов консолидации крупнейших компаний. И Россия оказалась в них отнюдь не на последних ролях.

Справедливости ради, следует отметить, что "стальная" война между США и остальным мировом началась отнюдь не в 2002 году. Еще в конце 1998 году десятки сталелитейных фирм и профсоюзов металлургов развернули масштабную пиар-кампанию как в СМИ, так в американском Конгрессе, суть которой сводилась к тому, что американскую сталелитейную промышленность ожидает неминуемый кризис, вызванный существенным ростом "демпингового" импорта.

Однако в то время призывы металлургов не получили должного отклика: во многом благодаря тому, что экономика США находилась на подъеме. Кроме принятого в марте 1999 года палатой представителей Конгресса США закона о введении ограничений на импорт в США зарубежной стали, согласно которому устанавливались предельные объемы импорта стали в США на уровне 29 млн тонн в год, решительных действий со стороны американских властей не последовало.

Все изменилось с приходом в Белый дом Дж. Буша, на первые годы президентства которого пришелся период экономической рецессии. К этому модно добавить то, что основными спонсорами республиканской партии традиционно выступают отрасли так называемой старой экономики, к числу которых принадлежит и сталелитейная промышленность. Новая администрация решила не мириться с фактами "демпинга". Впрочем, о демпинге в данном случае можно говорить весьма условно, поскольку цены на поставляемую сталь превышали ее себестоимость, по сути, пойдя на поводу у американского стального лобби. Следствием этого и явилось увеличение тарифов на ввоз стали от 8% до 30% в зависимости от вида продукции, а также страны происхождения.

Новые пошлины в первую очередь затронули основных внешнеторговых партнеров США - Евросоюз и Японию. Последние (в частности, ЕС) не только прибегли к адекватному ответу, введя дополнительные импортные пошлины на американскую сталь, но и обратились во Всемирную торговую организацию с запросом о признании торговой политики США в отношении сталелитейной продукции противоречащей принципам ВТО.

После этого о "стальной войне" можно уже было говорить как о состоявшемся факте. Причем, как это ни странно, в числе основных пострадавших оказались не столько европейские и азиатские сталепроизводители. И даже вовсе не " восточноевропейские экспансионисты", против которых, собственно говоря, и задумывалось введение новых ограничительных пошлин, и которые с легкостью научились обходить эти запреты (так, к примеру, российская "Северсталь" в 2003 году приобрела контрольный пакет акций Rouge Industries - основного поставщика стали для крупнейших американских автомобилестроительных компаний, что позволило ей напрямую выйти на американский рынок).

Больше других от введения режима новых санкций пострадали Соединенные Штаты. А если быть точным - те отрасли американской промышленности, которые являются основными потребителями стале- и металлопроката. В частности, автомобилестроительная промышленность, где себестоимость продукции значительно выросла, а рентабельность наоборот снизилась.

Но главное во всей этой истории со "стальной войной" явилось то, что, во-первых, пример США оказался чрезвычайно заразителен (менее чем через год после увеличения импортных пошлин Соединенными Штатами Китай на правах нового члена ВТО также объявил о введении ряда ограничений на ввоз продукции металлопроката), а во-вторых, это заметно ускорило процессы консолидации в сталелитейной отрасли, которые начались еще в конце прошлого века (с формирования Arcelor, в частности).

Последнее пришлось как нельзя кстати для российских металлургов, которые за считанные годы смогли пройти путь, который проходят если не за столетия, то за десятки лет, закрепившись на мировом стальном рынке. Причем российские компании находятся здесь отнюдь не на вторых ролях. Наглядным свидетельством этого является предпринятая весной прошлого года попытка "Северстали" объединиться с крупнейшим европейским сталелитейным концерном Arcelor.

И не исключено, что в ближайшие годы отечественные компании будут играть все более заметную роль в процессах консолидации в мировой сталелитейной отрасли. И новые "стальные войны" вряд ли уже здесь будут помехой.


Андрей Кинякин