Противоречия молибдена
Молибден – весьма необычный легирующий элемент. Он способен одновременно повысить коррозионную стойкость стали, ее прочность и вязкость. При этом замечательно сочетаясь и усиливая действие многих других легирующих элементов.
Молибден широко применяется в сталях, работающих при повышенных температурах. Часто – в быстрорежущих инструментальных сталях. Причем до определенных пределов его позитивное влияние даже сильнее, чем у вольфрама. Но слишком высокие концентрации молибдена могут приводить к снижению характеристик жаропрочности стали.
Мир
Столь ценный металл как молибден распределен в мире неравномерно, но нельзя сказать, чтобы у какой-то из стран была на него монополия. По данным USGS, в Китае расположено более половины пригодных к разработке запасов, далее следуют США и Чили. В остальных регионах руды гораздо меньше, и Россия здесь довольствуется скромными 250 тыс. т, что составляет около 2% от общих запасов молибдена в мире (рис. 1).
Тут, правда, есть некоторое расхождение с российской официальной статистикой – Государственным балансом запасов полезных ископаемых РФ учитываются рудные запасы молибдена, составляющие около 2,1 млн т.
Заявляется, что по качеству руд месторождения сопоставимы с зарубежными, но в их структуре доминируют собственно молибденовые штокверковые объекты (молибден-порфировые по зарубежной классификации), руды которых содержат 0,01–0,1% Mo. На их долю в РФ приходится примерно 80% запасов молибдена и практически вся его добыча.
В мире такие объекты содержат только около трети запасов и обеспечивают менее 30% добычи. Основными же являются месторождения медно-молибденового типа, достигающие около 60% суммарных запасов и обеспечивающие более 65% мировой добычи.
Минприроды РФ дает свои оценки мировых залежей молибдена. Его оценка запасов Китая и США близка к американской, а вот дальше начинаются заметные различия – чилийский показатель вдвое выше, чем по информации USGS, по Перу и России – разница в 6–7 раз, по Мексике – достигает 11-кратной. Кто из геологов прав, мы судить не возьмемся. Отметим лишь, что по объемам добычи Перу, Чили и Мексика действительно много более заметны на мировом рынке, чем следовало бы ожидать, исходя из данных USGS. И вот России более высокая оценка не помогает – по объемам добычи мы занимаем те же 2% (рис. 2).
Стоит заметить, что объемы добычи молибденовых руд все последние годы сокращаются. Если в 2014 году по всему миру на рынок выпустили 281 тыс. т молибдена в концентрате, то в 2016 году эта цифра составила всего около 227 тыс. т. Причину такой динамики несложно понять, взглянув на график цен молибденового сырья в последние годы (рис. 3).
Вплоть до начала 2016 года цены молибдена непрерывно падали, заставляя его производителей изыскивать резервы экономии, а многих – просто закрываться. Минимумы цен конца 2015 года соответствовали уровням 2002–2003 годов, да и сейчас не сильно от них ушли. Небольшой всплеск начала 2017 года, как и на многих других рынках, связан с масштабными экологическими проверками в Китае. По этому поводу было много новостей, еще больше – слухов, но фактически, как показывают цены, дефицита молибдена на рынке не возникло.
Россия
Падение цен заметно ударило по российским предприятиям, связанным с добычей и переработкой молибдена.
Реальную добычу и разработку молибденовых месторождений у нас в стране последние годы вел только «Союзметаллресурс» в лице двух своих ГОКов – Сорского и Жирекенского, разрабатывающих одноименные месторождения. На месте руда превращалась в концентрат, далее – в ферромолибден и поступала на рынок, как правило – зарубежный.
Работа эта ведется до сих пор, но только на одном месторождении – Сорском. Жирекенский ГОК был законсервирован в 2014 году по причине нерентабельности. В том же году Сорский ГОК нарастил добычу металла на 17,5%, до 4033 т, но компенсировать выпавшие объемы не удалось, поэтому в целом по стране выпуск молибдена в концентрате сократился на 13,6%.
Добывается молибден в небольших количествах также на медно-порфировом Михеевском месторождении в Челябинской области (430 т в 2014 году) и на молибден-урановых месторождениях Стрельцовское (174 т в 2014 году) и Антей (21 т в 2014 году) в Забайкальском крае. Однако извлечения молибдена из руд этих объектов не производилось и в дальнейшем мы их рассматривать не будем.
Проекты по освоению новых месторождений молибдена в РФ регулярно анонсировались и фигурировали в разных программах, однако сроки получения товарной продукции постоянно сдвигаются.
О том, что ООО «Бугдаинский рудник», владеющее правом на добычу молибдена и попутных компонентов на одноименном месторождении в Забайкальском крае, начнет добычу в ближайшее время, говорят с 2013 года. При этом по инициативе недропользователя действие лицензии на эксплуатацию месторождения приостановлено до конца 2017 года и дальнейшие перспективы весьма туманны.
Орекитканское месторождение также планировалось ввести в эксплуатацию в 2011 году, но никаких сообщений о проведении каких-либо работ в этом регионе не поступает уже давно. Освоение Агаскырского штокверкового месторождения Сорским ГОКом, по всей видимости, также отложено до лучших времен.
ООО «Прибайкальский ГОК», которое взялось разрабатывать Жарчихинское молибденовое месторождение, должно было ввести в строй первую очередь в 2013 году и в 2014 году выйти на полную мощность (6 млн т руды в год). По факту в июне 2013 года ГОК был оштрафован природоохранной прокуратурой на 300 тыс. рублей за нарушения условий лицензии. Двумя годами позже, 19 марта 2015 года, Арбитражным судом Бурятии на предприятии введено конкурсное производство. Одновременно специалисты управления Росприроднадзора по Бурятии обнаружили отсутствие технического проекта освоения, и в ведомство было направлено предложение о досрочном прекращении права пользования недрами по лицензии на это месторождение.
Переработкой молибденового сырья в нашей стране занимается тоже не слишком большое количество предприятий: в строю остались Сорский ферромолибденовый завод (мощность 4,5 тыс. т в год, работает на продукции Сорского ГОКа) и Камышинский литейно-ферросплавный завод (мощность 1,8 тыс. т в год, перерабатывает импортные концентраты).
С импортом и экспортом молибденовой продукции вообще наблюдается довольно странная история. По данным ФТС РФ, в 2011–2013 годах в страну поставлялись количества концентратов, достаточных для выработки 1–2 тыс. т ферромолибдена.
Сорский и Жирекенский заводы перерабатывали собственные концентраты. Суммарный объем производства по всей стране составлял 8,5–9,5 тыс. т ферромолибдена, из них внутри страны оставалось 2,5–3,5 тыс. т, остальное экспортировалось.
Но с закрытием Жирекенского ГОКа объемы импорта концентратов в РФ выросли в разы, достигнув 9,3 тыс. т (рис. 4).
В дальнейшем эти объемы стали сокращаться, но они все равно оставались в разы выше показателей 2007–2013 годов. При этом выпуск ферромолибдена в стране, равно как и его экспорт, не только стабилен, но и постепенно растет. Так, в 2016 году он составил 6,8 тыс. т против 6,4 тыс. т в 2014 году.
На известных мощностях Камышинский завод столько не переработает физически. О масштабной модернизации тоже ничего слышно не было – да и кто будет ею заниматься в условиях дешевеющей продукции. Кандидат остается только один – Сорский завод. Особенно в период 2014–2015 годов, когда внезапно вырос импорт сырья из Чили и появились заметные (4,1 тыс. т в 2014 году) его поставки из Казахстана. Причем все новые отгрузки шли на адреса московских фирм.
Любопытно, что на тот же период приходятся жалобы предприятия на финансовую неэффективность собственной деятельности. По сообщению властей Хакасии, в результате падения цен на ферромолибден на мировом рынке себестоимость его производства в Сорске превышает цену продажи. В результате в 2015 году чистый убыток Сорского ГОКа составил 341 млн рублей, Сорского ФМЗ – 275,1 млн рублей.
Проведенная девальвация рубля, видимо, выровняла ситуацию, импорт руды пошел на спад, а в 2016 году почти сошел на нет. Остались только традиционные поставки через Санкт-Петербург в объеме около 2 тыс. т, которые и не менялись все эти годы.
По текущей информации также можно сделать предположение, что реальные мощности Сорского ферросплавного завода сейчас несколько выше первоначальных – около 5,5 тыс. т в год.
Заключение
В двух статьях этого номера, посвященных вольфраму и молибдену, мы практически не уделили внимание Тырныаузскому вольфрамо-молибденовому месторождению, главной опоре советской промышленности и непременному фигуранту любого совещания, посвященного стратегически важным металлам.
Дело в том, что при множестве проектов, прожектов, соглашений и планов – реально его развитием не собирается заниматься никто. Причем по чисто экономическим соображениям. Среднее содержание полезных минералов в руде Тырныауза (по официальным документам) – 0,16% WO3 и 0,04% молибдена. Это минимальные значения среди всех разведанных месторождений и много меньше, чем в реально разрабатываемых. Подавляющее большинство богатых жил были выбраны еще в советское время. А значит, придется строить новый горно-обогатительный комбинат, способный перерабатывать громадные объемы крайне бедной руды. И даже наличие готовой инфраструктуры вокруг Тырныауза не сильно помогает.
Тем не менее, это не мешает нашим чиновникам создавать все новые проекты по восстановлению добычи в Кабардино-Балкарии ради «национальной безопасности» и «импортозамещения». Последний раз создание нового комплекса на месторождении оценивалось в 14 млрд рублей и требовало около 5 лет.
Свежий стимул этим планам был придан в ноябре 2016 года, когда президент России В.В. Путин поручил правительству Российской Федерации дополнительно рассмотреть проект возобновления добычи и переработки вольфрамо-молибденовых руд Тырныаузского месторождения с последующим представлением соответствующих предложений. В начале июня 2017 года стратегический проект был представлен на площадке Петербургского международного экономического форума. А несколькими неделями позже компания «РТ-Развитие бизнеса» – дочерняя структура «Ростеха» – объявила открытый запрос котировок на заключение договора о предоставлении ей консультаций в различных отраслях права.
Консультации потребовались в связи с созданием совместного предприятия с российским юрлицом для участия в конкурсе на право пользования недрами при реализации проекта по возобновлению добычи вольфрамо-молибденовых руд Тырныаузского месторождения.
Бюрократическая машина, очевидно, вновь запущена и будет работать до нового распоряжения сверху. Здравый смысл в ее компетенцию не входит. А жаль – поддержка существующих ГОКов и облегчение доступа к недрам в целом по стране дало бы нашей промышленности много больше. |