| Участвует ли металлургия в гонке за "чистый ноль"? |  |
| Новости |  |
Аналитика и цены | |
Металлоторговля | |
Доска объявлений | |
Подписка | |
Реклама |
|
||||||||||
04.06.2024
Участвует ли металлургия в гонке за "чистый ноль"?
Сталелитейные компании «еще не доказали свою силу» в гонке за чистый ноль (Аналитический обзор отрасли от журнала Ethical Corporation Magazine, входящего в Thomson Reuters)
От ветряных турбин до электролизеров и электромобилей, сталь станет основополагающим строительным блоком для перехода от ископаемого топлива. Но демонстрирует ли сектор серьезные намерения, необходимые для ускорения темпа?
Поскольку железо и сталь являются наиболее интенсивной отраслью промышленности на планете, на которую приходится около 7% выбросов парниковых газов, крайне важно, чтобы рост происходил за счет процессов, близких к нулевым.
Последнее исследование WBA (World Benchmarking Alliance) по сталелитейной, цементной и алюминиевой промышленности, показывает, что компаниям необходимо утроить свои усилия в течение следующих пяти лет, чтобы сократить интенсивность выбросов и увеличить инвестиции в технологии, которые еще не созрели, чтобы быть на пути к достижению чистого нуля к 2050 году
Около 30% стали, производимой в мире, имеет более низкий уровень воплощенного углерода, поскольку она производится путем плавки стального лома в электродуговых печах (так называемое вторичное производство стали). Этот путь может сократить выбросы на две трети, но большая часть из них использует электроэнергию из сетей на основе ископаемого топлива.
«О сталелитейной промышленности много шума», — говорит Вики Синс, которая возглавляет отдел декарбонизации и энергетической трансформации в World Benchmarking Alliance, инициативе, которая ранжирует компании по их вкладу в достижение Целей устойчивого развития. «Но если мы немного заглянем под капот и действительно углубимся в эти компании (и спросим), поставили ли они соответствующие цели по декарбонизации, поставили ли они соответствующие планы перехода, — то обнаружится большой разрыв».
Синс признает, что потребуются огромные финансовые инвестиции, чтобы подготовить отрасль к чистому нулевому будущему. «Это не только для компаний, которые должны сделать это самостоятельно», — говорит она. Но «если компания четко представляет свою стратегию на 2050 год, она знает, что ей нужно инвестировать в нее сейчас».
Она добавляет: «Многие элементы экосистемы должны активизироваться в плане повышения ответственности, и для этого, конечно же, компании должны сначала поставить перед собой правильные цели и четко сформулировать (для политиков), что им необходимо для достижения этих целей».
Однако только пять сталелитейных компаний установили или обязались установить краткосрочные (2030 г.) научно обоснованные цели (как указано в инициативе Science Based Targets); и только три обязались установить цели net zero.
ArcelorMittal, крупнейший производитель за пределами Китая, является одним из производителей стали, которые помогли разработать руководство SBTi для сектора. Однако в ответе по электронной почте на вопросы Ethical Corporation компания заявила, что пока не может установить реалистичные научно обоснованные цели «без более быстрого прогресса на международном уровне и со стороны правительств в предоставлении достаточно масштабированной возобновляемой энергии, зеленого водорода, а также инфраструктуры и ресурсов улавливания и хранения углерода».
Использование зеленого водорода (полученного из возобновляемых источников) вместо угля для восстановления железной руды может сделать первичное производство стали практически безуглеродным. Полученное прямо восстановленное железо (DRI) подается в электродуговую печь для производства стали. Европа лидирует: шведский производитель стали SSAB, производитель железной руды LKAB и энергетическая компания Vattenfall стали пионерами этого пути с их технологией Hybrit и производят партии стали без ископаемого топлива для тестирования клиентами, которые готовы платить больше за чистую сталь. Подробнее, открывается новая вкладка
И SSAB, и LKAB инвестируют миллиарды в декарбонизацию своих операций. Однако LKAB недавно отчаялась из-за «длительных и непредсказуемых процессов получения разрешений» в Швеции, которые задерживают графики производства.
Теперь, когда маршрут был продемонстрирован, стартап H2 Green Steel смог привлечь более 6 миллиардов евро финансирования для своего интегрированного завода на севере Швеции и имеет соглашения о закупках почти половины своего запланированного производства, которое, как ожидается, начнется в 2025 году. Еще одним новичком, получившим первоначальную поддержку в размере 2,2 миллиарда евро от промышленного консорциума, является GravitHy, которая намерена запустить свой первый завод DRI во Франции в 2027 году.
Сталевары на Ближнем Востоке уже используют газ вместо угля для восстановления железной руды, и это направление рассматривается некоторыми европейскими производителями, пока они ждут, когда зеленый водород станет доступным и недорогим. Однако есть большие опасения, что это может заблокировать газ.
ArcelorMittal, которому несколько европейских правительств предоставили более 1,5 миллиарда евро субсидий для перехода на газ, а затем, в конечном итоге, на производство стали на основе водорода, говорит, что зеленый водород должен будет стоить 1-1,5 доллара за кг (по сравнению с 6 долларами в настоящее время), чтобы быть конкурентоспособным с газом. Компания не уверена, что к 2030 году водород будет доступен в Европе по необходимой цене или в необходимом объеме.
Одним из главных препятствий для зеленого водорода является то, что этот путь без использования ископаемого топлива требует феноменального количества энергии. Согласно одной из оценок, открывает новую вкладку, для производства водорода, достаточного для полной декарбонизации сталелитейной промышленности, потребуется на 20% больше электроэнергии, чем в настоящее время производится во всем мире из всех источников. LKAB оценивает, что к моменту полной трансформации своей деятельности к 2050 году ей потребуется ежегодно 70 тераватт-часов (ТВт·ч) чистой электроэнергии.
Ранее в этом году Nucor, крупнейший производитель стали в Америке, объединился с Microsoft и Google, чтобы объединить их спрос на технологии, такие как зеленый водород и долгосрочное хранение, которые помогут сбалансировать сеть и восполнить дефицит солнца и ветра.
В марте правительство США объявило об инвестициях в размере 1 млрд долларов в сталелитейное производство на основе водорода. Американское подразделение SSAB является одним из бенефициаров. Производство водорода также получает щедрые субсидии в соответствии с Законом о снижении инфляции. Еще 28 миллионов долларов США выделяет Агентство перспективных исследовательских проектов Министерства энергетики (ARPA-E) для поддержки разработки новых технологий, которые потенциально могут обеспечить производство чугуна и стали с нулевым уровнем выбросов по стоимости, сопоставимой с затратами современных доменных печей.
Одним из бенефициаров ARPA-E является стартап Electra из Боулдера, занимающийся производством зеленого железа, чей низкотемпературный электрохимический процесс может использовать низкосортные железные руды, которые сегодня рассматриваются горнодобывающей промышленностью как отходы. Помимо снижения спроса на энергию, Electra утверждает, что ее систему можно запускать и останавливать, чтобы использовать преимущества прерывистых возобновляемых источников энергии. По данным ARPA-E, в случае успеха проект будет производить железо для использования в зеленой стали с выбросами парниковых газов на 80% меньше, за половину стоимости существующих процессов на основе ископаемого топлива.
Энни Хитон, исполнительный директор инициативы по стандартам и сертификации Responsible Steel, описывает финансирование США как «потенциально меняющее правила игры. Мы могли бы увидеть некоторые части головоломки, такие как водород и печи на основе водорода, и даже некоторые из более специализированных электротехнических сталей, которые необходимы для перехода, вступающих в игру с технологией, совместимой с почти нулевой нормой, в короткие сроки, чтобы продемонстрировать, что это возможно… и обеспечить основу для расширенных технологических партнерств». Хотя это может стимулировать импульс, добавляет она, «в США необходима преемственность политики».
Сталь является наиболее перерабатываемым и пригодным для вторичной переработки материалом, и по мере того, как страны декарбонизируются, спрос на лом будет расти. Семьдесят процентов производства стали в США уже осуществляется по этому вторичному маршруту, а переход на возобновляемые источники энергии в качестве источника энергии еще больше снизит выбросы. Многие страны Азии уже ограничивают экспорт лома, в то время как новое европейское законодательство ограничит экспорт с 2027 года.
Британская промышленность обеспокоена тем, что законодательство ЕС увеличит спрос на ее стальной лом (уже экспортируемый оптом) в то время, когда он будет все больше востребован внутри страны, поскольку сталелитейщики страны решат закрыть свои доменные печи.
Еще одним препятствием для увеличения переработки является то, что вторичная сталь накапливает примеси, такие как медь и другие сплавы, добавляемые для удовлетворения различных отраслевых требований. Забота об улучшении сортировки лома и разработка замкнутых циклов могут снизить спрос на первичную сталь, предполагает аналитик энергетической и климатической политики Крис Батай.
Например, немецкий автопроизводитель Volkswagen рассчитывает стать одним из первых покупателей низкоуглеродистой стали, которую планирует закупить его сосед Salzgitter AG, и оба намерены развивать замкнутый цикл переработки стали между своими двумя заводами.
Ужесточение квот в рамках системы торговли квотами на выбросы Европейского союза усилит давление на сталелитейщиков, чтобы они перешли на более чистые методы производства. Квоты полностью исчезнут, когда механизм регулирования углеродных границ блока (CBAM) вступит в силу с 2026 года.
CBAM направлен на предотвращение перемещения производства и выбросов за границу в страны с менее строгой политикой в области климата. Это побудило зарубежную промышленность задуматься о том, как она будет конкурировать на рынке ЕС, говорит Хитон.
Однако «если вы просто строите новые сталелитейные заводы с низким уровнем выбросов для экспорта в Европу и в то же время придерживаетесь своих существующих старых технологий, то в целом нет чистой выгоды», — говорит она. Вот почему важно, облагает ли CBAM налогом средние выбросы сталелитейного завода или только воплощенные выбросы маргинальной импортируемой стали. И поскольку добавление лома снижает выбросы, «может быть много гринвошинга, если у компаний спрашивают только о выбросах, заложенных в их продукте», добавляет Хитон. Отсюда и стандарты ResponsibleSteel, которые позволяют сравнивать каждый сталелитейный завод на сопоставимой основе, чтобы стимулировать общий прогресс отрасли и, вместе с ним, сокращение выбросов во всем мире.
Аналитик по вопросам энергетики и политики в области климата Батай указывает на то, что есть еще одно окно возможностей для изменения направления. До 2030 года около 70% существующих доменных печей в мире придется перефутеровывать.
«Многие старые печи в Европе и Северной Америке и целая ротация из них появятся в Китае. Если мы не сможем отложить эти перефутеровки до тех пор, пока не сможем установить что-то более чистое, или если мы упустим это окно, они будут заперты после 2050 года», — предполагает он.
Чтобы не упустить это окно, компаниям нужно сегодня послать рынку сильные сигналы о том, что они готовы платить за экологически чистое железо (что уже происходит в европейской автомобильной промышленности), а правительствам — установить четкую политику.
«Мы уже делали подобное раньше… в транспорте и электричестве. Но нам нужно внедрить такие рыночные механизмы и применить их напрямую к наиболее интенсивным парниковым газам частям процесса производства стали», — добавляет он.
Одним из политических рычагов, которыми располагают правительства, является закупка, поскольку они входят в число крупнейших покупателей стали, наряду с цементом и бетоном, для крупных инфраструктурных проектов. На COP26 в Глазго в 2021 году группа из них объединилась, чтобы создать Инициативу по глубокой промышленной декарбонизации, открывает новую вкладку, чтобы послать сигнал о том, что они будут использовать свою покупательную способность для создания рынка строительных материалов с низким и почти нулевым уровнем выбросов.
Как демонстрируют пионеры отрасли, чистая сталь возможна. Теперь большему числу политиков необходимо использовать свою закупочную власть и все другие имеющиеся в их распоряжении рычаги, чтобы сделать это реальностью.
От ветряных турбин до электролизеров и электромобилей, сталь станет основополагающим строительным блоком для перехода от ископаемого топлива. Но демонстрирует ли сектор серьезные намерения, необходимые для ускорения темпа?
Поскольку железо и сталь являются наиболее интенсивной отраслью промышленности на планете, на которую приходится около 7% выбросов парниковых газов, крайне важно, чтобы рост происходил за счет процессов, близких к нулевым.
Последнее исследование WBA (World Benchmarking Alliance) по сталелитейной, цементной и алюминиевой промышленности, показывает, что компаниям необходимо утроить свои усилия в течение следующих пяти лет, чтобы сократить интенсивность выбросов и увеличить инвестиции в технологии, которые еще не созрели, чтобы быть на пути к достижению чистого нуля к 2050 году
Около 30% стали, производимой в мире, имеет более низкий уровень воплощенного углерода, поскольку она производится путем плавки стального лома в электродуговых печах (так называемое вторичное производство стали). Этот путь может сократить выбросы на две трети, но большая часть из них использует электроэнергию из сетей на основе ископаемого топлива.
«О сталелитейной промышленности много шума», — говорит Вики Синс, которая возглавляет отдел декарбонизации и энергетической трансформации в World Benchmarking Alliance, инициативе, которая ранжирует компании по их вкладу в достижение Целей устойчивого развития. «Но если мы немного заглянем под капот и действительно углубимся в эти компании (и спросим), поставили ли они соответствующие цели по декарбонизации, поставили ли они соответствующие планы перехода, — то обнаружится большой разрыв».
Синс признает, что потребуются огромные финансовые инвестиции, чтобы подготовить отрасль к чистому нулевому будущему. «Это не только для компаний, которые должны сделать это самостоятельно», — говорит она. Но «если компания четко представляет свою стратегию на 2050 год, она знает, что ей нужно инвестировать в нее сейчас».
Она добавляет: «Многие элементы экосистемы должны активизироваться в плане повышения ответственности, и для этого, конечно же, компании должны сначала поставить перед собой правильные цели и четко сформулировать (для политиков), что им необходимо для достижения этих целей».
Однако только пять сталелитейных компаний установили или обязались установить краткосрочные (2030 г.) научно обоснованные цели (как указано в инициативе Science Based Targets); и только три обязались установить цели net zero.
ArcelorMittal, крупнейший производитель за пределами Китая, является одним из производителей стали, которые помогли разработать руководство SBTi для сектора. Однако в ответе по электронной почте на вопросы Ethical Corporation компания заявила, что пока не может установить реалистичные научно обоснованные цели «без более быстрого прогресса на международном уровне и со стороны правительств в предоставлении достаточно масштабированной возобновляемой энергии, зеленого водорода, а также инфраструктуры и ресурсов улавливания и хранения углерода».
Использование зеленого водорода (полученного из возобновляемых источников) вместо угля для восстановления железной руды может сделать первичное производство стали практически безуглеродным. Полученное прямо восстановленное железо (DRI) подается в электродуговую печь для производства стали. Европа лидирует: шведский производитель стали SSAB, производитель железной руды LKAB и энергетическая компания Vattenfall стали пионерами этого пути с их технологией Hybrit и производят партии стали без ископаемого топлива для тестирования клиентами, которые готовы платить больше за чистую сталь. Подробнее, открывается новая вкладка
И SSAB, и LKAB инвестируют миллиарды в декарбонизацию своих операций. Однако LKAB недавно отчаялась из-за «длительных и непредсказуемых процессов получения разрешений» в Швеции, которые задерживают графики производства.
Теперь, когда маршрут был продемонстрирован, стартап H2 Green Steel смог привлечь более 6 миллиардов евро финансирования для своего интегрированного завода на севере Швеции и имеет соглашения о закупках почти половины своего запланированного производства, которое, как ожидается, начнется в 2025 году. Еще одним новичком, получившим первоначальную поддержку в размере 2,2 миллиарда евро от промышленного консорциума, является GravitHy, которая намерена запустить свой первый завод DRI во Франции в 2027 году.
Сталевары на Ближнем Востоке уже используют газ вместо угля для восстановления железной руды, и это направление рассматривается некоторыми европейскими производителями, пока они ждут, когда зеленый водород станет доступным и недорогим. Однако есть большие опасения, что это может заблокировать газ.
ArcelorMittal, которому несколько европейских правительств предоставили более 1,5 миллиарда евро субсидий для перехода на газ, а затем, в конечном итоге, на производство стали на основе водорода, говорит, что зеленый водород должен будет стоить 1-1,5 доллара за кг (по сравнению с 6 долларами в настоящее время), чтобы быть конкурентоспособным с газом. Компания не уверена, что к 2030 году водород будет доступен в Европе по необходимой цене или в необходимом объеме.
Одним из главных препятствий для зеленого водорода является то, что этот путь без использования ископаемого топлива требует феноменального количества энергии. Согласно одной из оценок, открывает новую вкладку, для производства водорода, достаточного для полной декарбонизации сталелитейной промышленности, потребуется на 20% больше электроэнергии, чем в настоящее время производится во всем мире из всех источников. LKAB оценивает, что к моменту полной трансформации своей деятельности к 2050 году ей потребуется ежегодно 70 тераватт-часов (ТВт·ч) чистой электроэнергии.
Ранее в этом году Nucor, крупнейший производитель стали в Америке, объединился с Microsoft и Google, чтобы объединить их спрос на технологии, такие как зеленый водород и долгосрочное хранение, которые помогут сбалансировать сеть и восполнить дефицит солнца и ветра.
В марте правительство США объявило об инвестициях в размере 1 млрд долларов в сталелитейное производство на основе водорода. Американское подразделение SSAB является одним из бенефициаров. Производство водорода также получает щедрые субсидии в соответствии с Законом о снижении инфляции. Еще 28 миллионов долларов США выделяет Агентство перспективных исследовательских проектов Министерства энергетики (ARPA-E) для поддержки разработки новых технологий, которые потенциально могут обеспечить производство чугуна и стали с нулевым уровнем выбросов по стоимости, сопоставимой с затратами современных доменных печей.
Одним из бенефициаров ARPA-E является стартап Electra из Боулдера, занимающийся производством зеленого железа, чей низкотемпературный электрохимический процесс может использовать низкосортные железные руды, которые сегодня рассматриваются горнодобывающей промышленностью как отходы. Помимо снижения спроса на энергию, Electra утверждает, что ее систему можно запускать и останавливать, чтобы использовать преимущества прерывистых возобновляемых источников энергии. По данным ARPA-E, в случае успеха проект будет производить железо для использования в зеленой стали с выбросами парниковых газов на 80% меньше, за половину стоимости существующих процессов на основе ископаемого топлива.
Энни Хитон, исполнительный директор инициативы по стандартам и сертификации Responsible Steel, описывает финансирование США как «потенциально меняющее правила игры. Мы могли бы увидеть некоторые части головоломки, такие как водород и печи на основе водорода, и даже некоторые из более специализированных электротехнических сталей, которые необходимы для перехода, вступающих в игру с технологией, совместимой с почти нулевой нормой, в короткие сроки, чтобы продемонстрировать, что это возможно… и обеспечить основу для расширенных технологических партнерств». Хотя это может стимулировать импульс, добавляет она, «в США необходима преемственность политики».
Сталь является наиболее перерабатываемым и пригодным для вторичной переработки материалом, и по мере того, как страны декарбонизируются, спрос на лом будет расти. Семьдесят процентов производства стали в США уже осуществляется по этому вторичному маршруту, а переход на возобновляемые источники энергии в качестве источника энергии еще больше снизит выбросы. Многие страны Азии уже ограничивают экспорт лома, в то время как новое европейское законодательство ограничит экспорт с 2027 года.
Британская промышленность обеспокоена тем, что законодательство ЕС увеличит спрос на ее стальной лом (уже экспортируемый оптом) в то время, когда он будет все больше востребован внутри страны, поскольку сталелитейщики страны решат закрыть свои доменные печи.
Еще одним препятствием для увеличения переработки является то, что вторичная сталь накапливает примеси, такие как медь и другие сплавы, добавляемые для удовлетворения различных отраслевых требований. Забота об улучшении сортировки лома и разработка замкнутых циклов могут снизить спрос на первичную сталь, предполагает аналитик энергетической и климатической политики Крис Батай.
Например, немецкий автопроизводитель Volkswagen рассчитывает стать одним из первых покупателей низкоуглеродистой стали, которую планирует закупить его сосед Salzgitter AG, и оба намерены развивать замкнутый цикл переработки стали между своими двумя заводами.
Ужесточение квот в рамках системы торговли квотами на выбросы Европейского союза усилит давление на сталелитейщиков, чтобы они перешли на более чистые методы производства. Квоты полностью исчезнут, когда механизм регулирования углеродных границ блока (CBAM) вступит в силу с 2026 года.
CBAM направлен на предотвращение перемещения производства и выбросов за границу в страны с менее строгой политикой в области климата. Это побудило зарубежную промышленность задуматься о том, как она будет конкурировать на рынке ЕС, говорит Хитон.
Однако «если вы просто строите новые сталелитейные заводы с низким уровнем выбросов для экспорта в Европу и в то же время придерживаетесь своих существующих старых технологий, то в целом нет чистой выгоды», — говорит она. Вот почему важно, облагает ли CBAM налогом средние выбросы сталелитейного завода или только воплощенные выбросы маргинальной импортируемой стали. И поскольку добавление лома снижает выбросы, «может быть много гринвошинга, если у компаний спрашивают только о выбросах, заложенных в их продукте», добавляет Хитон. Отсюда и стандарты ResponsibleSteel, которые позволяют сравнивать каждый сталелитейный завод на сопоставимой основе, чтобы стимулировать общий прогресс отрасли и, вместе с ним, сокращение выбросов во всем мире.
Аналитик по вопросам энергетики и политики в области климата Батай указывает на то, что есть еще одно окно возможностей для изменения направления. До 2030 года около 70% существующих доменных печей в мире придется перефутеровывать.
«Многие старые печи в Европе и Северной Америке и целая ротация из них появятся в Китае. Если мы не сможем отложить эти перефутеровки до тех пор, пока не сможем установить что-то более чистое, или если мы упустим это окно, они будут заперты после 2050 года», — предполагает он.
Чтобы не упустить это окно, компаниям нужно сегодня послать рынку сильные сигналы о том, что они готовы платить за экологически чистое железо (что уже происходит в европейской автомобильной промышленности), а правительствам — установить четкую политику.
«Мы уже делали подобное раньше… в транспорте и электричестве. Но нам нужно внедрить такие рыночные механизмы и применить их напрямую к наиболее интенсивным парниковым газам частям процесса производства стали», — добавляет он.
Одним из политических рычагов, которыми располагают правительства, является закупка, поскольку они входят в число крупнейших покупателей стали, наряду с цементом и бетоном, для крупных инфраструктурных проектов. На COP26 в Глазго в 2021 году группа из них объединилась, чтобы создать Инициативу по глубокой промышленной декарбонизации, открывает новую вкладку, чтобы послать сигнал о том, что они будут использовать свою покупательную способность для создания рынка строительных материалов с низким и почти нулевым уровнем выбросов.
Как демонстрируют пионеры отрасли, чистая сталь возможна. Теперь большему числу политиков необходимо использовать свою закупочную власть и все другие имеющиеся в их распоряжении рычаги, чтобы сделать это реальностью.
