– РУСАЛ первым провел IPO на азиатских рынках. Вы назвали это «стратегическим прорывом, который позволяет активно работать на самом динамично растущем рынке и расти вместе с ним ближайшие десятилетия». Почему вы так оптимистичны по поводу этого рынка и какие видите перспективы для роста алюминия?

– Мы видим, что, несмотря на кризис, в этом году мировая экономика показывает рост порядка 3,5-4%. И он обеспечен ростом на азиатском рынке – в Китае, во Вьетнаме, в Корее, Индии. Эти страны объединяет необходимость серьезных перемен для повышения уровня жизни людей. Они строят новые дороги, дома, причем не просто дома – города. Мы знаем, что Китай стал самым большим автомобильным рынком и в прошлом году перехватил пальму первенства у рынка Соединенных Штатов. Поэтому я считаю, что наши ресурсы и продукт, который мы производим, плюс те возможности, которые сейчас созданы на этих рынках, – все это создает предпосылки для нашего роста.

– В Китае и ряде других азиатских стран создается некий «резерв металла», в том числе и алюминия. Насколько, на ваш взгляд, оправданно (хотя Китай, безусловно, показывает большой рост) рассматривать эту страну как некий регион основных поставок алюминия? Ведь, как говорится, яйца в одной корзине не стоит хранить…

– Логика очень простая. Страна в соответствии со своим уровнем жизни обеспечивает определенный уровень потребления алюминия. Допустим, Япония потребляет примерно 18 килограммов на душу населения в год. Китай в 2003 году потреблял 3,4 килограмма. В этом году он вышел примерно на 10 килограммов. В стране растет урбанизация: ежегодно 30-35 млн человек переезжает в города. А планируется перевезти примерно 300 млн человек. Так что еще 10 лет мы будем видеть высокие темпы потребления. Человек, переехавший в город, нуждается в автомобиле, в решении транспортной проблемы. Поезд, самолет, пароход, автомобиль – все это обеспечивает высокий темп роста потребления алюминия. В этом году Китай увеличит потребление алюминия на 20%. Да, у них есть свои производители, но наша задача – обеспечить более конкурентное предложение не только для китайского, а в целом для азиатского рынка. Это рынки Кореи, Японии, Сингапура.

– А другие рынки – они уже не интересны?

– На других рынках не будет такого роста, и они более-менее сбалансированы. Да, у нас по-прежнему уровень поставок в Европу больше 40%. И в Америку мы поставляем примерно 15% нашей продукции. Очень бурно растет Черноморский рынок, который мы обеспечим за счет поставок из Новороссийска, – это Турция, страны Средиземноморского побережья, так называемая Южная Европа. Но все равно с точки зрения потенциала для роста наиболее перспективны Китай и Индия. Я уже сказал, что Китай вышел на уровень потребления 10 килограммов на душу населения в этом году. А в Индии до сих пор всего лишь 1 килограмм. Мы понимаем, что в этой стране пока другие проблемы. Нет инфраструктуры, плохие дороги… Это совсем другой рынок. Но Китай тоже был другим. Мы помним, каким он был 15 лет назад. А сегодня Китай стал лидером на автомобильном рынке. Пока, может быть, не по качеству или технологической продвинутости продукции, но, я думаю, мы и это сможем увидеть через 10 лет. И в Индии тоже.

– Скажите, пожалуйста, ваше ориентирование на азиатские рынки связано с чисто прагматическим расчетом или вас связывает с Азией что-то большее?

– Компания делает ставку на Азию по нескольким причинам. Во-первых, это самый динамично растущий рынок. Например, рост ВВП Китая в первом квартале достиг максимального уровня с апреля-июня 2007 года и составил 11,9%. Китай и другие азиатские страны сейчас проходят период активной урбанизации. Только за шесть лет – с 2001 по 2007 год – около 90 млн сельских жителей Китая переселились в города. Эксперты ожидают, что к 2025 году еще около 300 млн человек станут горожанами. Рост городских жителей активизирует спрос на жилье, автомобили и другие повседневные товары. Все это существенным образом стимулирует потребление алюминия в стране. По прогнозам аналитиков, рост потребления алюминия в Китае в 2010 году составит около 20%. Китай в прошлом году стал импортером алюминия, и именно РУСАЛ обладает необходимым потенциалом, позволяющим удовлетворить растущий спрос в Китае и в Азии в целом.

Во-вторых, мы созданы друг для друга, являемся идеальными партнерами. Судите сами, 80% наших мощностей расположены в Сибири, всего в 500 км от границы с Китаем, идеально с точи зрения логистики и экономики. Мы можем поставить любой объем алюминия в ключевые регионы Китая в течение 5-7 дней. При этом 80% алюминия в РУСАЛе производится с использованием гидроэлектроэнергии, в то время как в Китае алюминиевые заводы работают на дорогом и экологически вредном угле, испытывая при этом острую нехватку и энергоносителей, и сырья для производства металла. Мы считаем, что Китаю, так же как Тайваню и Японии, логичней и выгодней сконцентрироваться на переработке и создании продукции с высокой добавленной стоимостью, которая значительно менее энергоемка, а мы готовы взять на себя их обеспечение алюминием. Кроме того, это создает дополнительные возможности для развития наших регионов. В этом году, например, мы закончили программу по модернизации и вводу новых мощностей на Иркутском заводе. Стоимость проекта почти 690 млн долларов. Мы получили дополнительно 150 тыс. тонн мощностей.

– Прошлый год был для металлургов, мягко говоря, непростым. Что вы сделали в Компании для того, чтобы преодолеть это сложное время, когда падал спрос, а за ним соответственно и цены? Как спасали ситуацию?

– Если прошлый год был непростым, то конец 2008-го был вообще ужасным. Цены на алюминий упали более чем в два раза – с 3300 долларов до 1300. Мы делали то, что было единственно возможным в этой ситуации. Разумно подошли к распределению своих мощностей, сократили производство на неэффективных мощностях. Провели переговоры с поставщиками сырья, обеспечили быстрое внедрение инициатив производственного характера, которые сокращали затраты. И по итогам прошлого года мы сократили свои издержки на 23%. Здесь нам помогало оживление на мировом рынке: цены на алюминий выросли почти до 1900 долларов, и это позволило Компании в целом обеспечить очень хорошие результаты по итогам 2009 года.

Еще лучшие результаты мы показали в первом квартале 2010 года. Все зависит от людей. Та мобилизация человеческая, которая произошла в Компании, позволила нам преодолеть кризис и выйти из него еще более сильными. Теперь в этом никто не сомневается. Мы сделали IPO, которое на самом деле было успешным. Оно показало, что инвесторам Компания интересна и они ее высоко оценивают. Что касается колебания акций, то оно будет всегда. У нас алюминий упал с 2400 долларов до 1800. Но после европейского кризиса сейчас происходит восстановление.

РУСАЛ будет самой эффективной компанией в следующие 50 лет. Он так устроен. У нас свои сырьевые ресурсы практически на всех континентах: в Латинской Америке, Африке, Австралии. У нас очень продвинутые логистические схемы, которые обеспечивают сокращение издержек. Но основное – люди. Потенциал наших людей можно сравнить только с потенциалом китайской компании Chalco. Они в состоянии спроектировать практически любой процесс, который связан с производством алюминия по всей цепочке: от добычи боксита до производства глинозема, алюминия, сплавов. Плюс наши компетенции в области строительства. Да, нами приостановлен ряд крупных проектов, но сейчас мы рассматриваем возможность их продолжения… Все это позволяет РУСАЛу в следующие 50 лет быть уверенным лидером отрасли, и не только у нас в стране.

– Вы упомянули IPO. За счет его вам удалось погасить более 2 млрд долларов задолженности. Но это небольшая часть долгового бремени РУСАЛа. Как вы будете решать эту проблему?

– У нас был долг более 16 млрд долларов. Сейчас – порядка 12 млрд. У нас очень комфортные условия реструктуризации, мало того – улучшение финансовых показателей позволило нам сократить процентную ставку с 8 до 5%. И очень комфортные условия погашения. Плюс банки, которые нас поддержали в кризис. Их более 70 – не только основные российские, но и практически все мировые банки. Они понимают потенциал РУСАЛа, его конкурентные преимущества. Поэтому в этом вопросе у меня нет сомнений. На реструктуризацию у нас еще четыре года. Мы в состоянии выполнить все условия.

– Вы в 2009 году снова вернулись к управлению РУСАЛом. Понадобилось «ручное» управление? Какое ощущение было?

– Мы сейчас абсолютно по-новому оцениваем потенциал рынков – и сырьевых, и рынков сбыта нашей продукции. По-новому подходим к формированию производственных программ. Хотя темпы промышленного роста кажутся умеренными, но они всегда характеризуются объемом потребления основного сырья. Мы ожидаем, что в этом году потребление алюминия вырастет на 37%. На человека это будет еще очень мало, порядка 7,5 килограмма, но все равно… Я помню, в 90-е годы, когда мы начинали создание нашей Компании, это было 1,6 килограмма.

В России очень большой промышленный потенциал, и мы верим в его развитие. Заработали мощные заводы. Пусть с небольшой задержкой после кризиса, тем не менее они набирают обороты. Тот курс, который и президент, и правительство объявили на модернизацию, в первую очередь касается промышленности. Алюминий – самый удобный материал: он легкий, не ржавеет, у него практически полная утилизация, он обеспечивает высокую энергоемкость и эффективность, все, что необходимо. Поэтому мое возвращение в этих обстоятельствах, скажем так, было неизбежным. Я создавал эту компанию и несу персональную ответственность не только перед банкирами и кредиторами, но и перед людьми, которые работают в РУСАЛе.

– Вы говорили о человеческом факторе, о людях, работающих в вашей Компании. Известно, что вы занимаетесь благотворительностью, такая работа ведется с 1998 года. Какие у вас основные приоритеты в этой области?

– Образование. Поддержка определенных образовательных программ в высшей школе – в Московском государственном университете. Это единственное, что поможет изменить нашу страну. Мы всегда что-то сравниваем с собой, с тем, что помогло чего-то добиться в жизни. Сейчас другое время, другой век, поэтому сегодня необходимо как можно раньше приобщать детей к компьютерной грамотности, обучать их обращению с современной техникой. Такой информационный поток и умение управлять этим информационным поток, выявлять в нем главное позволит быстрее решать те задачи, которые перед ними встанут. Ну и, конечно, более прикладного характера должна быть модернизация высшей школы. Это и нам полезно. Мы создаем для себя задел тех инженерных кадров, который позволит нам оставаться конкурентоспособными. Модернизация – это непрерывный процесс поддержания конкретных способностей не только в железе, но и в мозгах.

– Если говорить о конкурентоспособности в бизнес-среде в России, как вы считаете, где еще нужны льготы для того, чтобы производство развивалось быстрее?

– Льготы не нужны нигде. Нужны стимулы. Если ты работаешь, создаешь новый продукт, ты рискуешь. Ты вкладываешь в разработку технологий. Мне кажется, будет разумнее этим компаниям создавать возможность для того, чтобы они часть затрат возвращали за счет налогов, которые они платят в бюджет.

– Вы имеете ввиду венчурные компании?

– Не только венчурные, но и крупные компании. Венчурные компании – это такое искусство… А мы как производственная компания своими действиями каждый раз решаем проблему. Даже в самый разгар кризиса РУСАЛ не остановил разработки новых технологических решений. Потому что без этого Компания не будет конкурентоспособна уже через три года. Мне кажется, есть смысл перейти от льгот к программам стимулирования. Если компания вкладывает, она должна иметь возможность снижать налоги на прибыль, в этом случае необходимо решать вопрос и с единым социальным налогом. Я знаю, что его отложили, и считаю, что это не совсем справедливо. Если компания в состоянии платить больше, она не должна за это страдать.

– Сейчас эксперты говорят о том, что на рынке надувается очередной пузырь, причем не только на российском финансовом, но и на международных рынках. Не боитесь этого?

– Нет. Колебания незначительные. Каждый месяц плюс-минус, в зависимости от настроения инвесторов. А сейчас инвесторы руководствуются какими-то предрассудками или страхами. Мне ситуация кажется достаточно простой. Развитый мир слишком долго жил в кредит. Когда экономика долго достигает от 70 до 150 ВВП. Посмотрите на экономику Германии – при том, что это одна из самых эффективных экономик в мире, какой объем внутреннего долга!

– Сейчас практически во всех развитых странах такая ситуация…

– Просто они привыкли строить дороги в тех местах, где практически не увеличивается население, или они строят там красивые и важные объекты инфраструктуры. И мне кажется, сейчас они стоят перед такой важной дилеммой: когда с одной стороны – политическое будущее их лидеров при сокращении бюджетного дефицита и урезании социальных программ, а с другой стороны – определенные меры макроэкономической стабильности. Их валюту нужно девальвировать. Ни фунт, ни евро, ни доллар не могут обеспечить той стоимости, которую на сегодняшний день они показывают. Наша валюта – валюта развивающегося мира: рубль, рупия, юань… Мы обречены на увеличение их стоимости за счет того, что единственным способом выжить для этих экономик будет девальвация. Многие страны не в состоянии отдать долг, который сопоставим с ВВП. К тому же нужно еще обслуживать проценты… Так что девальвация неизбежна. Поэтому надо понимать, что это не пузырь, а некая корректировка ценовых параметров.

– В одном из интервью в начале кризиса, когда цены на алюминий и многие другие товары падали, вы дали прогноз, что через полтора-два года цены вернутся практически на докризисный уровень. И, в принципе, вы угадали – прогноз почти сбывается. Можете дать прогноз на будущее развитие хотя бы металлургической отрасли?

– Я считаю, что цены на алюминий, медь, никель будут расти. Сталь – увидим. Очень большое ее перепроизводство, начиная с третьего квартала прошлого года. Но это не смертельно. Мы видели небольшой конфликт, и даже правительство принимало участие в решении вопросов, связанных с резким ростом цен на сталь. Он обусловлен, конечно, хорошими экспортными возможностями, но проблемы стального рынка будут самыми острыми. Что касается кризиса, то основной элемент – это стабильность западных экономик, хотя они не обеспечивают потребления.

– Каковы приоритеты РУСАЛа сегодня?

– Я считаю, что нам надо внимательно посмотреть на свой внутренний рынок. Мы уделяем этому большое внимание. Наши традиционные рынки – европейские и американский. Но вряд ли они будут демонстрировать тот рост или тот уровень потребления, который был последние восемь лет. Нам нужно выходить на новые рынки и искать новых клиентов. Чем мы и занимаемся. Мы сейчас стараемся найти решение для долгосрочных поставок. Стараемся сделать новые полуфабрикаты, которые бы уменьшали расходные коэффициенты наших потребителей для того, чтобы они могли обойтись без переплава, а напрямую использовать нашу продукцию. Мне кажется, нужно видеть непосредственно внутренний рынок. Его необходимо развивать и стимулировать.